1. Имя
Рафаил, Дарящий Жизнь, Созидающий и Охраняющий, Безликий, Хранитель Книг Жизни, Врачеватель и Избавитель, Владыка йилан и прочая, и прочая… не счесть эпитетов духа жизни, демона-заступника всего живого. Свое имя он и сам уже забыл, и человек по имени Уильям Моррон так и не был нигде похоронен.
Сейчас живет под именем Уильяма Блэка.
2. Возраст и пол
Мужской, ему было 39, когда Астрал поглотил его и сделал демоном жизни, и уже 350 лет он является под именем Рафаила среди людей, ожидая того, кто займет его место
3. Раса
демон
4. Класс
-
5. Внешность
Его называют Безликим, ибо многоликость и многообразность жизни – его суть, его неизменная природа, и небессмысленны и небеспочвенны верования, будто любое живое существо имеет корень в Демоне Жизни. В нем заключены тени и прообразы каждой твари земной, и поэтому изменчива природа Рафаила, носящего в Астрале золотую маску поверх лица, в котором отражается вся вселенная в ее вариативности и богатстве. Четыре крыла у него – по количеству даров Рафаила, что чаще всего просят у него люди в посвященных ему храмах: дарить жизнь, исцелить жизнь, продлить и преобразить, и лишь отнять жизнь он неспособен. Он хранит Книги Жизни, куда его слуги-йилан записывают деяния каждого на этой земле, но не для себя он пишет их – вопреки застарелой неприязни, он обязан передавать эти записи для суда Демону смерти, своему вечному визави и антагонисту. По Астралу тянутся за ним испещренные мелкими письменами рваные и истрепанные ленты – история всего мира, записанная предыдущими демонами и дополняемая этим, и говорят, что записываться она будет до тех пор, пока не придет конец мира.
Его человеческий облик небросок, и мало кто может заподозрить в нем астральную сущность огромной силы. Уильям Блэк худощав и высок, не отличается крепким телосложением, у него узкое и худое лицо со впалыми щеками и выделяющимися скулами, острый нос, явно один раз сломанный и неправильно сросшийся, отчего теперь слегка кривой. На лице особо выделяются глаза – большие, голубые, нечеловеческие. Темно-русые волосы вьются.
6. Профессия
Демон Жизни со всеми вытекающими, объект поклонения и почитания, защитник жизни и охранитель мира
В человеческой ипостаси – главный врач Его Величества Королевского военного госпиталя, где, правда, в последнее время начали проходить лечение и гражданские лица. Для всех он заклинатель-целитель, использующий своего духа в профессиональной деятельности, но только тогда, когда бессильна медицина и знания человеческие.
7. Биография
Три с половиной века назад закончилась земная жизнь Уильяма Блэка и началось служение нового Рафаила, ибо прежний был побежден своим сменщиком. В земной истории Блэка немного примечательного, сейчас он уже почти не помнит, кем был рожден и где, помнит только, что Кэмри не была его родиной - судя по имени, он рожден где-то в Альбе, и где-то там же и умер. Тогда одержимый идеей, что смерть можно победить и сделать так, чтобы люди никогда не умирали, он посвятил всего себя изучению тайн жизни, и этот путь ученого и заклинателя, ибо ему хватило смелости и отчаянности заключить контракт к одним из служителей Иблиса, привел его к раскрытию непостижимых на тот момент человеком тайн: многое из того, чем пользуются сейчас люди, основа на исследованиях, инициированных Уильямом Блэком при жизни, и в новинках нынешнего времени он и сейчас узнает тень своих старых идей. Они уже не интересуют его, это все прошлое, единственное, что осталось – идея о том, что смерть можно победить, и сделать так, чтобы никто никогда не умирал. Его не особенно интересует то, что люди не созданы для бессмертия – в конце концов, он сам прожил уже несколько десятков жизней на земле и все еще не сошел с ума от осознания собственной силы и потенциальной бесконечности, хотя любой, кто встретит его и пообщается поближе, так не скажет.
Нынешний Рафаил поглощен созидательными мыслями о создании нового общества, реорганизации старого, отжившего свое. Приверженец теории и философии Великого Делания, он многое знает о тайных течениях, питающих жизнь, но ему хочется направлять их в нужное русло. Ему нравится наблюдать за тем, как народы и общности, которые он сам когда-то создал, которым он помогал подниматься на ноги, эволюционирую или наоборот деградируют и распадаются, и сейчас он пристально следит за тем, как вложенная когда-то давно им самим в голову королю Роберту Пятому идея о создании Парламента, в угоду сильным и могущественным, что окружают его со всех сторон, борется с реакционными идеями и стремлениями нового короля. Ему пока просто любопытно, но возвращение к абсолютизму никак не входит в его планы.
8. Знакомые и семья
Шаэрангаль, Шекки Шекк (не имя+фамилия, это имя, что, правда, не мешает Рафаилу называть его просто Шекк) – надзирающий за йилан, главный йилан под началом Рафаила, посланец и соглядатай Демона Жизни. Больше всего мечтает ощутить истинную радость существования, но боится ощущать боль на себе, поэтому редко воплощается в виде живого человека из плоти и крови, только по приказанию Рафаила. Обычно он живет рядом с ним в облике серого кота.
Азраил – Демон Смерти, молчаливый визави, который никогда не менялся, который помнит всех, кто был Рафаилом за эти годы.
Кристофер Бембридж – глава хирургического отделения Королевского госпиталя, подопечный Рафаила, не подозревающий о сущности своего начальника. Человек кристальной чистоты помыслов и стремлений, богатый наследник знатной фамилии, который решил посвятить себя служению людям. Унаследовав фабрики отца, передал управление ими младшему брату, который более заинтересован в бизнесе, оставив за собой только долю с прибыли, которую вкладывает в исследования новых видов лекарств и открытие сельских больниц. Мечтает открыть больницу для бедных.
Двенадцать – большинство из них уже сменились не один раз, и есть среди них совсем молодые демоны, которых Рафил в силу своей почти не знает. Он следит за делами каждого из них, за каждым из них наблюдает, но далеко не все интересуют его.
(возможно, дополнится)
9. Характер
Рафаил – демиург и творец, но он неласков с теми, кто становится строительным материалом его миров. Он жесток и расчетлив настолько, насколько может быть расчетливо существо его природы, давно уже забывшее, что оно было человеком когда-то. Больше всего Рафаилу нравится наблюдать за развитием обществ и народов, в становлении которых он играет пассивную роль – раз подкинув людям возможность для толчка, рывка, он становится просто зрителем в театре, делая выводы и гадая о том, какой путь они выберут. Ему не нравится принимать в этом активное участие, ему нравится только задавать им вектор, указывать путь, не более того. При этом он далек от идей сострадания и милосердия – он мог бы толкнуть целый народ в объятья войны или эпидемии, лишь для того, чтобы посмотреть, как люди поведут себя и как выйдут из этой ситуации. Нельзя сказать, что он любит жестокость и насилие, но и милосердие Анаат чуждо ему, для Рафаила смерть одного, десятка или тысячи – это не более чем капля в море страдания и боли, которые неизбежно преследуют жизнь во всех ее проявлениях. Охранитель жизни, он знает ее цену, и знает, что за нее приходится платить, буде она самой большой ценностью во вселенной. Однако для него самого истинную ценность имеет выживание народа, социума, а не отдельного человека или даже группы людей, поэтому о вмешается в ход событий тогда, когда почувствует опасность для всего замысла творения.
К людям достаточно безразличен, но может выделять среди них тех, кто близок ему по духу, при всем своем цинизме ценит натуры увлекающиеся и целеустремленные, подобные ему когда-то, любопытные и жадные до знаний. Сейчас ему самому уже нечего узнавать, он может узнавать только совсем-совсем новое, и оттого он так любит все новое, потому что только оно может утолить его жажду впечатлений. Рафаил любопытен, и в своем созерцательном любопытстве может зайти очень и очень далеко, буде у него интерес в определенных событиях.
10. Дух-хранитель или подопечный человек (если есть)
-
11. Умения и навыки
Всесилен в рамках того, что положено Демону Жизни, но главные его функции все же сводятся к сохранению и сбережению жизни, а так же ее созданию. Единственный из всех демонов он обладает способностью вдохнуть в неживую материю живой дух, оживлять мертвый камень или наделять чувствами и разумом то, что изначально не мыслит. Единственное, чего он не может – это возвращать к жизни мертвых, ибо за порогом, где начинается вотчина Азраила, его власть заканчивается. Перечислять все его способности нет смысла, одно только важно здесь – то, что он редко пользуется ими на земле, среди людей, стараясь как можно реже прибегать к собственным поистине почти безграничным возможностям. Смертная оболочка сдерживает его мощь, и большая часть его власти безвозвратно остается в Астрале, когда Рафаил переходит границу, отделяющую мир духов от мира людей – неизменная расплата любого высшего демона за право жить и существовать среди людей. Опытный заклинатель распознает его на земле, но Рафаил уже давно научился скрывать свою суть, оставаясь для большинства духоведов всего лишь сильным йилан, сильным, за счет близости к боли и страданию.
Разбирается в анатомии и физиологии, фармацевтике и химии, впрочем, как и в большинстве естественных наук – в силу специфики профессии. Обладатель феноменальной памяти, он помнит все свои прожитые жизни и имена всех, кого ему доводилось встречать, но не помнить лиц и имен своих родителей, братьев и сестер, и не помнит ничего, что было до того, как он стал ученым.
12. Движимое и недвижимое имущество
Демону не требуется ничего материального, но Уильям Блэк, ведущий образ жизни добропорядочного гражданина Лидса, поддерживает свою легенду и потому окружает себя тем, чем окружают себя люди. Дом в приличном районе Лидса с обслугой, личный экипаж, небольшое личное судно, используемое для поездок за пределы Кэмри и Лидса, используется редко.
13. Пробный пост
Адам нервно крутил в руках очки, дышал на линзы каждые полторы минуты, протирал и клал на толстую папку, выравнивая по белой наклейке с его неразборчивым, сильно наклоненным вбок почерком – и все это время избегал смотреть ему в глаза. Даже голову не поднимал от гладкой поверхности стола, от папки с документами и статьями, где в каждой букве его новая цель, новая задача, что он сам себе поставил, его собственная и только его, ибо пока механизмы крутятся, у него есть время для собственных желаний. И сейчас он хотел именно этого.
- Мне совершенно не нравится то, чем мы собираемся заниматься, - наконец, он нашел мужество сказать это, произнести вслух, облечь в форму звука то, что безмолвно повисло в воздухе кабинета, пронизанном солнечными лучами, с того самого мгновения, как Адам переступил порог. Он даже надел очки и посмотрел ему в лицо, все такое же бесстрастное, как и за мгновения до того, как прозвучали его слова. Зерах и так знал все то, что этот человек намерен сказать. Он мог бы велеть ему молчать, но позволил говорить. – Мы благотворительная организация, а не группа рэкетиров, ты предлагаешь при помощи шантажа… отжать, - это слово из его уст прозвучало как-то брезгливо, и Адам снова снял очки и потянулся за платком, - приюты у какого-то вшивого фонда. Мне не нравится, что мы действуем, во-первых, противозаконно, во-вторых, тайно от полиции и проверяющих организаций.
Зерах промолчал, откинувшись в кресле и повернув лицо к окну, где было видно только высокое и ясное небо над Регеном. Стоило бы сказать Адаму, что здесь нет никакого «мы» - они до сих пор об этом не знали, никто, кроме Сиворта, который с самого первого дня знал правду и принял ее покорно, вместе с ролью марионетки. Стоило сказать ему, что нет этого «мы», о котором он толкует, здесь все только он один, и есть в этом деле только он, ангел господень, нет ни Адама Марцинкевича, ни Гуго Пьетро, ни Вольфганга фон Рихтгофена, в чьей тени скрежещет неповоротливая машина Каритас, чьими деньгами подпитывается дракон, прирученный и поставленный его волей и властью на службу Престолу. Нет никакого «мы» в этом деле, есть только он и его планы, и его орудия.
- Почему, по-твоему, до сих пор никто из этих самых проверяющих организаций не нашел ничего предосудительного в деятельности этих дам? – спросил Зерах, и сам же ответил, даже не посмотрев в его сторону. – Деньги, Адам, деньги нужны всем, все хотят денег, и в нужный момент они могут и знают, кому их надо дать.
- Мы уже подняли эту тему в прессе, чего еще ты хочешь? Теперь им уже будет сложнее отвертеться.
Наконец, Зерах повернул к нему голову, посмотрел пристально, отворяя затворы чужой души, перелистывая страницы и читая ее, как книгу. Ему показалось на мгновение, что Адам говорит слова предательства, но на деле это был обычный человеческий страх проиграть и быть опозоренным перед миром и на весь мир, ославленным прятать потом лицо стыдливо и бояться собственного отражения. Обычное нежелание пачкать руки, копаться в грязи и иметь дело с грязью, прикрываясь красно-белой эмблемой с крестом, они всего лишь хотели сидеть в кабинетах и подписывать бумаги - люди забыли о том, что за их души ведется война. Или никогда не знали и не хотели знать, но именно люди поняли когда-то, что на войне любые средства могут быть пущены в ход. Он не был ограничен священными словами скрижалей, что писаны не для них, для людей. И потому Зогар и пошел туда и смотрел и все видел, чтобы потом рассказать и показать на снимках, запечатлевших крупицу человеческой истории, грязь и грех, от которых шарахается Адам, чистый и строгий Адам, выросший на сказках.
- Мэри сказала, что они звонили.
- Да, - нехотя отвечал Адам, недовольный тем, что его слова остались без внимания. Он даже не потрудился ответить на них, и не на что было отвечать – Зерах не собирался отступаться от своего лишь потому, что один из смертных, чьими руками делаются дела в Каритас, против планов, предсказанных по кругам на поверхности озера, что один из винтиков в его машине разболтался и предательски задрожал. Он устало вздохнул, глядя, как Адам перебирает бумаги в толстой синей папке, подарив короткий взгляд появившемуся в дверях Зогару, внимательно и терпеливо ожидавшему развязки. – Патриция Торн утверждает, что она всего лишь исполнительный директор, поэтому если мы хотим дальнейшего, хм, общения, то нас приглашают вот по этому адресу.
Листок А4, который Адам положил перед ним на стол, он придвинул к себе медленно, чуя во всем этом подвох. Не было планов и не было расчета на третье лицо в этом деле, хотя с того самого дня, как девочка по имени Люси через его ангела силы передала все то, что сохранила ее исколотая страхом и унижением память, его точило робкое сомнение. Века созерцания человеческой греховности подсказывали ответ, но зрело что-то еще помимо очевидного, и вот оно начало проявляться.
- Это же им принадлежат приюты, верно?
- Верно. Похоже, что у дам есть покровитель.
Зерах молча поднял на него глаза и снова опустил, разглядывая факс так, словно эти бездушные буквы, не сохранившие памяти о человеке, что писал их, могут сказать ему нечто большее. Но они молчали.
- Надеюсь, ты не поедешь туда сам, - Адам постучал ручкой по столу, сосредоточенно разглядывая что-то у него за спиной, глядя куда-то в пустоту за плечом, и на какое-то мгновение Зерах напрягся, словно он и правда мог увидеть там больше, чем нужно. Порой казалось, что Адам что-то подозревает, такими странно-проницательными были его взгляды порой, такими многозначительными слова, открытые для толкований, - но все оставалось по-прежнему. – Не хватало, чтобы глава фонда встречался с ними лично.
- Естественно, нет, им не стоит знать, кто именно стоит за шантажом и кто именно заказал статью в Таймс. Пусть глава этого притона пребывает в неведении относительно происхождения информации, – обычный напуганный человек, который подпишет все, что угодно, стоит только надавить на нужное, только чуть-чуть приложить усилие, и весь их греховный бизнес развалится, как карточные домик вместе с волей того, что придумал это богомерзие на земле. Люси дрожала, когда рассказывала о том, что было и как это было, и в тот момент ему хотелось взять каждого их тех, кто имел к этому отношение, и заставить каяться, разбивая лбы в кровь, как того солдата в разрушенном Берлине, у фонтана на Альберт Платц. Но сейчас придется оставить это. - Полагаю, будет лучше всего отправить туда кого-то, кто лично с Каритас не связан.
- Думаешь, они уже искали?
- Я не сомневаюсь в этом, - проговорил Зерах, снова перечитывая лаконичный факс с адресом.
14. Контакты и дополнительная информация
знаете, где искать при случае
